Недавно в открытом доступе было опубликовано следующее высказывание: «В США имеется проблема некомпетентных кадров и людей без какой-либо инициативы. Это касается и банального решения бытовых вопросов проживания». Однако среди специалистов встречаются и те, кто проявляет инициативу и готовность преодолевать трудности. Но приводит ли это всегда к положительным результатам?
Помимо широко известной бритвы Оккама существует бритва Хэнлона, смысл которой сводится к утверждению: «не стоит приписывать злому умыслу то, что можно объяснить глупостью». Эта формулировка порождает важный вопрос: что представляет большую угрозу — небрежность или намеренное причинение вреда? И где находится грань, за которой эти явления становятся неразличимыми?
В 2013 году Джефф Глидуэлл, страдавший от сильных болей, вызванных защемлением нерва в шейном отделе позвоночника, обратился за медицинской помощью. Боль усиливалась при определённых движениях головы или вибрации от неровностей дороги, что вызывало ощущения, напоминающие электрический разряд. Глидуэлл, находившийся на инвалидности после травмы десятилетней давности, решил искать врача, чьи услуги покрывались бы его медицинской страховкой. В результате он вышел на нейрохирурга Кристофера Данча, практиковавшего в пригороде Далласа.
Резюме Данча, на первый взгляд, вызывало доверие. Он позиционировался как доктор медицины и кандидат наук в области хирургии позвоночника. В открытых источниках можно было найти положительные отзывы и благодарности от пациентов, а также видеоматериалы, где он представлен как успешный специалист. Однако это впечатление оказалось обманчивым.
Глидуэлл стал последним пациентом Данча перед тем, как тому было запрещено заниматься медицинской деятельностью. Согласно медицинским заключениям, во время операции Данч ошибочно принял мышечную ткань за опухоль и прервал вмешательство, оставив его незавершённым. Он повредил голосовые связки и артерию, создал перфорацию пищевода, закрыл рану тампоном и начал зашивать её, несмотря на предупреждения коллег. Эти действия привели к тяжёлой инфекции и поставили пациента на грань жизни и смерти. Глидуэлл провёл четыре дня в отделении интенсивной терапии и продолжительное время восстанавливался после сепсиса и пищеводного повреждения.
Хирург Рэндалл Кирби, принимавший участие в устранении последствий операции, охарактеризовал её как результат действий «психически неуравновешенного человека». По его словам, действия Данча можно было интерпретировать как попытку преднамеренного убийства. Он добавил, что в практике США ранее не встречались случаи медицинского вмешательства с подобным уровнем некомпетентности.
После операции у пациента остались тяжёлые функциональные нарушения. Он испытывает затруднения при глотании и страдает от нарушений чувствительности и двигательной функции руки. Как сообщила его супруга, «по сути, он не чувствует то, что держит».
За период своей деятельности в Далласе Кристофер Данч прооперировал 37 пациентов. В результате 33 из них столкнулись с тяжёлыми осложнениями, включая необратимые повреждения нервной системы и полную потерю двигательной функции. Двое пациентов, в том числе 55-летняя преподавательница, скончались в результате операций, которые должны были быть рутинными.
Кристофер Дэниел Данч родился 3 апреля 1971 года в штате Монтана. Его детство прошло в обеспеченном районе неподалёку от Мемфиса. Отец работал физиотерапевтом, мать преподавала в школе. Данч был старшим ребёнком в семье из четырёх детей. Его профессиональный путь в медицину отличался от традиционного и, вероятно, отражал склонность к завышенным целям. Изначально он стремился стать профессиональным спортсменом, следуя примеру отца. Однако отсутствие спортивных способностей привело к неудачам. После серии неуспешных попыток в спортивной карьере он переключился на медицину, выбрав одну из наиболее сложных её областей — нейрохирургию.
После окончания частной старшей школы Кристофер Данч получил степень бакалавра в Университете Мемфиса в 1994 году. В 1995 году он поступил в Центр медицинских наук Университета Теннесси. В его резюме указано, что он защитил докторскую степень по микробиологии в Детской исследовательской больнице Св. Иуды, однако, по заявлению представителей учреждения, в указанный период подобной программы в больнице не существовало. Также его имя отсутствует в ежегодниках Центра медицинских наук, а администрация отказалась от комментариев, сославшись на Закон о конфиденциальности образовательной информации (FERPA).
Согласно биографии Данча, он входил в число 12% лучших студентов своей специальности, после чего приступил к стандартной шестилетней резидентуре по хирургии. Однако в 2005 году, спустя всего два года с начала ординатуры, он был назначен управляющим местного банка тканей. На этой должности он не занимался клинической практикой, а сосредоточился на работе по привлечению грантов.
В 2006 году Данч стал участником исследований стволовых клеток, проводимых врачами Валерием Кукенковым и Татьяной Игнатовой. Позже он зарегистрировал патент на результаты этих исследований и основал две компании: NovoStem Therapeutics (обанкротившуюся в 2008 году) и Discgenics, которая по сей день владеет соответствующим патентным правом. При этом имена российских исследователей в патентной документации были указаны с ошибками, что фактически исключило их из числа авторов, а сведения о компенсации или авторском вознаграждении отсутствуют.
В это же время в его биографии стали появляться признаки нестабильного поведения. В показаниях 2014 года бывшая знакомая друга Данча — Джерри Саммерса — заявила, что во время одной из вечеринок по случаю дня рождения Данча употреблялись наркотические вещества, включая ЛСД и кокаин. При этом, по её словам, на следующее утро он отправился на работу в клинику, что было нетипичным поведением после ночного употребления психостимуляторов.
Один из бывших инвесторов утверждал, что Данч употреблял алкоголь с самого утра, объясняя это желанием наладить контакт с русскоязычными коллегами. Также свидетель сообщал, что во время визита в дом Данча обнаружил на его рабочем столе зеркальце с остатками кокаина и свёрнутую стодолларовую купюру.
Указанные обстоятельства, а также судебные разбирательства с бывшим партнёром, привели к тому, что в 2011 году Данч покинул руководящий пост в своей компании. В том же году он начал отношения со стриптизёршей Венди Янг, на которой впоследствии женился, несмотря на задолженность более чем в полмиллиона долларов. У них родилось двое детей.
Несмотря на отсутствие клинической практики в течение ряда лет, в июле 2011 года Данч получил должность нейрохирурга, специализирующегося на малоинвазивных операциях на позвоночнике, в частной клинике в пригороде Далласа — Плано. Его базовая годовая зарплата составила 600 000 долларов. Представители клиники утверждали, что он имел впечатляющее резюме и репутацию «умного и талантливого хирурга», единственным недостатком которого называлась склонность брать на себя чрезмерную нагрузку.
В то же время сосудистый хирург Рэндалл Кирби характеризовал Данча как самоуверенного и высокомерного специалиста, заявлявшего, что нейрохирурги в Далласе недостаточно квалифицированны и он намерен изменить ситуацию. Однако его работа в первой клинике продолжалась недолго. В сентябре 2011 года он не явился для наблюдения за пациентом и уехал в Лас-Вегас, не отвечая на звонки. Это стало причиной его отстранения от операций в Институте минимально инвазивной хирургии позвоночника. Позже Данч заявлял, что имел договорённость с другим врачом о передаче наблюдения, но этот врач якобы не выполнил соглашение.
Несмотря на инцидент, Данч получил возможность продолжить хирургическую практику в Региональном медицинском центре Baylor Plano.
Встает вопрос, каким образом он был принят на должность, учитывая отсутствие хирургической практики в течение семи лет. Согласно требованиям Аккредитационного совета по высшему медицинскому образованию (ACGME), нейрохирург в процессе подготовки должен участвовать минимум в 1000 операций. Однако согласно собранным данным, к окончанию своей резидентуры и аспирантуры Данч провёл менее 100 операций, что существенно ниже нормативного уровня.
Первым пациентом Данча в Baylor Plano стал Кеннет Феннелл. В ходе операции была задета не та область позвоночника, что привело к осложнениям и потребовало повторного вмешательства. Вторая операция привела к параличу нижних конечностей. После продолжительной реабилитации пациент смог передвигаться с помощью трости, однако оставались выраженные ограничения: он не мог пройти более 10 метров и стоять дольше нескольких минут.
Следующим пациентом стал Ли Пассмор, перенёсший вмешательство из-за болей в пояснице. Ассистировал нейрохирург Марк Хойл. В ходе операции наблюдалась массивная кровопотеря, несмотря на которую Данч продолжал процедуру, руководствуясь, по собственным словам, «ощущениями, а не визуальной оценкой». Когда он предложил удалить межпозвоночные связки, Хойл остановил его, указывая на высокую степень риска.
Во время операции Пассмор продолжал терять кровь, а операционное поле было полностью залито. Имплантированные элементы были установлены некорректно, один из винтов был закручен с нарушением техники. Хойл прервал операцию, отменил дальнейшее совместное сотрудничество с Данча и вышел из операционной.
После пробуждения от наркоза Пассмор испытывал сильнейшие боли. По словам родственников, его крики были слышны ещё в холле. Данч заверил их, что состояние улучшится, однако в ходе последующего обследования выяснилось, что был повреждён нерв, и пациент теперь страдает от постоянного болевого синдрома, недержания и онемения стоп.
Следующим пациентом Кристофера Данча стал Барри Моргулов, который получил серьёзную травму спины и испытывал интенсивные болевые ощущения. Операция состоялась 11 января 2012 года и, по словам хирурга-ассистента Рэндалла Кирби, изначально должна была быть стандартной. Однако вмешательство быстро вышло из-под контроля, когда Данч, отклонившись от общепринятой практики, вместо скальпеля применил тиски для манипуляций с межпозвоночным диском, что создало риск повреждения спинного мозга.
Кирби попытался остановить Данча, предложив сам провести операцию, однако тот отказался, заявив, что контролирует процесс. Несмотря на полученные замечания и уточнения по анатомии, Данч продолжал допускать ошибки.
После операции Моргулов проснулся, испытывая невыносимую боль, но Данч отказался назначить ему анальгетики, утверждая, что пациент «просто хочет срубить кайфа». При этом Моргулов уже много лет воздерживался от наркотиков. Позже он сообщил, что ушёл с повторного осмотра, так как заподозрил, что Данч находится в состоянии алкогольного опьянения.
Впоследствии другой врач обнаружил, что после операции в позвоночном канале остались костные осколки. Несмотря на частичную коррекцию последствий, пациенту пришлось использовать трость. Со временем из-за рубцовой ткани усилилась боль и снизилась подвижность, а затем была утрачена чувствительность левой стороны тела. В результате Моргулов оказался прикован к инвалидному креслу.
Затем пациентом Данча стал его давний знакомый Джерри Саммерс, у которого была хроническая патология позвоночника после автомобильной аварии. По заключению специалистов, Данч повредил позвоночную артерию, что вызвало массивное кровотечение. Анестезиолог сообщил, что пациент потерял около 1200 мл крови — более 20% объема крови человека и почти в 20 раз больше нормы для подобных операций.
Кроме того, хирург использовал чрезмерное количество антикоагулянта, что спровоцировало сдавление спинного мозга и угрозу паралича ниже уровня шеи. Несмотря на возможность провести коррекционную операцию, Данч отказался вмешиваться повторно.
После пробуждения Саммерс обнаружил, что полностью парализован. Это вызвало у него тяжёлое психоэмоциональное состояние. Он утверждал, что накануне операции они с Данчем вместе употребляли кокаин — «восемь дорожек». Это заявление вызвало обеспокоенность у руководства больницы, которое потребовало у Данча пройти тест на наркотики. Однако тот не явился, сославшись через ассистентку, что «потерялся по пути в лабораторию».
Позднее Данч прошёл психологическое тестирование и был допущен к хирургической практике, но исключительно для выполнения простых процедур. Саммерс позже признал, что его обвинения в употреблении наркотиков накануне операции были ложными и продиктованы гневом, однако наличие подобных случаев в прошлом он не отрицал. В 2021 году Саммерс скончался от инфекции, вызванной осложнениями, связанными с параличом.
Согласно материалам судебных дел, клиника не сообщила о Данче в Национальный банк данных практикующих врачей, учреждённый Конгрессом США для централизованного учёта дисциплинарных мер. По федеральным нормам медицинские учреждения обязаны предоставлять туда информацию о врачах, совершивших нарушения. Документы указывают, что Данч должен был находиться под непосредственным контролем лечащего врача, но это требование, по всей видимости, не выполнялось.
Первой пациенткой Данча после возвращения к практике стала преподавательница Келли Мартин, страдавшая от защемления нерва. Во время хирургического вмешательства произошло резкое падение артериального давления, однако, несмотря на предупреждения анестезиолога, Данч проигнорировал тревожные симптомы, завершил процедуру и зашил рану.
После пробуждения пациентка начала царапать ноги и панически хлопать по ним — кожа покрылась пятнами. Состояние быстро ухудшилось, её пришлось успокаивать медикаментозно, после чего она впала в кому и скончалась. Секционное исследование установило, что причиной смерти стало повреждение артерии в позвоночнике, повлекшее за собой обширное кровотечение. Всё это время хирург находился в учреждении и занимался заполнением документов, не наблюдая за состоянием пациентки.
Руководство больницы вновь потребовало от Данча прохождения теста на наркотики. Первая проба оказалась разбавленной водопроводной водой, вторая — отрицательной. Несмотря на внутреннее расследование, вместо увольнения ему позволили покинуть клинику по собственному желанию, что юридически освободило больницу от обязательства сообщать о нём в Национальный банк данных.
Следующим местом работы Данча стал Медицинский центр Далласа. Руководство предыдущей больницы, предположительно, рассчитывало, что потенциальный работодатель свяжется с ними напрямую для получения рекомендаций. Однако нового хирурга временно допустили к операциям без полного изучения его истории.
24 июля 2012 года Данч провёл операцию на шее 64-летней пациентки по имени Флоэла Браун. Уже через 30 минут после начала процедуры он начал жаловаться, что не видит позвоночник из-за сильного кровотечения. Кровь пропитывала операционное поле и капала на пол, медсёстрам приходилось вытирать её полотенцами. После вмешательства Браун пришла в сознание, но на следующее утро потеряла его вновь из-за повышения внутричерепного давления.
Когда хирургу сообщили о критическом состоянии пациентки, он предложил провести краниотомию — операцию, не выполнявшуюся в данном учреждении. Браун перевели в другую больницу, где она скончалась. Экспертное заключение показало, что Данч пробил позвоночную артерию и закрепил в ней металлический болт, вызвавший внутреннее кровотечение.
Тем же утром Данчу был направлен следующий пациент — 71-летняя Мери Эфурд, ранее активная пожилая женщина. Он прибыл в операционную с 45-минутным опозданием и в неопрятном виде: в хирургическом халате имелась дыра, через которую было видно, что он без нижнего белья. По словам персонала, они замечали этот халат в таком состоянии уже несколько дней. Медицинская сестра отметила, что у него были аномально узкие зрачки и редкое моргание.
Во время операции Данч допустил серию критических ошибок: он перерезал один из нервных корешков, работал не в том сегменте позвоночника, установил винты в мышечную ткань, а не в кость, и оставил отверстия от инструментов с противоположной стороны. Хирургические приспособления были закреплены настолько слабо, что смещались при малейшем касании. Несмотря на многочисленные замечания коллег, он продолжал действия.
После операции Эфурд проснулась с сильными болями и неспособностью двигать пальцами ноги. Руководство вызвало нейрохирурга Роберта Хендерсона для оценки состояния пациентки. Изучив снимки, он заявил: «Мне правда кажется, что имел место какой-то абсурд». После повторной операции он отметил: «Тот хирург словно знал, что нужно делать, а затем сделал абсолютно всё неправильно».
Хендерсон удалил костные фрагменты, но обнаружил, что один из нервов был ампутирован без показаний. По его мнению, операция была настолько некомпетентной, что он заподозрил, будто Данч мог не иметь действительного диплома нейрохирурга, и инициировал проверку.
Несмотря на усилия Хендерсона, Эфурд осталась инвалидом и лишилась возможности ходить.
За одну неделю Данч допустил летальный исход у одной пациентки и тяжёлые последствия у другой. Медицинский центр Далласа сообщил, что он более не будет допущен к операциям, однако вновь предоставил ему возможность уволиться добровольно. Доктор Хендерсон направил жалобу в медицинский совет штата, но это также не стало окончанием его врачебной деятельности.
После увольнения из предыдущего учреждения Кристофер Данч получил привилегии в медицинском центре South Hampton Community Hospital в Далласе, а также начал работать в амбулаторной клинике Legacy Surgery Center (ныне Frisco Ambulatory Surgery Center) во Фриско. В этом учреждении он провёл операцию пациенту по имени Джефф Чейни, в результате которой тот получил повреждение спинного мозга. После вмешательства Чейни утратил чувствительность правой стороны тела.
Следующей жертвой стал Филип Мэйфилд, который также подвергся нейрохирургической операции, проведённой Данчем. В результате хирургических манипуляций пациент был частично парализован от шеи вниз. Несмотря на прохождение курса физической реабилитации, Мэйфилд мог передвигаться лишь с помощью трости, при этом паралич сохранялся в правой части тела и в левой руке. Он также испытывал острые болевые ощущения, локализованные по всему телу. В феврале 2021 года Мэйфилд скончался от осложнений, вызванных COVID-19. По утверждению его супруги, тяжёлое общее состояние здоровья, вызванное последствиями операции, сделало его особенно уязвимым к инфекции.
В дальнейшем Данч провёл хирургическое вмешательство для устранения смещённых дисков у пациента по имени Маршалл «Текс» Мьюз. Во время операции он оставил медицинские инструменты между позвоночником и мышечной тканью. Пациент проснулся с выраженным болевым синдромом, однако хирург заверил его в том, что подобные ощущения являются нормальными. Позднее Данч назначил Мьюзу чрезмерно высокую дозу препарата Перкоцет, что вызвало обеспокоенность у фармацевта, отказавшегося выполнить рецепт, предполагая, что речь может идти о попытке причинить вред. В дальнейшем у Мьюза развилась опиоидная зависимость, он потерял работу и разрушились семейные отношения. Позже пациент рассказал, что накануне операции прочёл о летальном исходе пациентки по имени Келли Мартин. Попытка обсудить этот случай с Данчем по телефону закончилась тем, что врач начал ругаться и не дал внятных объяснений.
Очередной пациенткой Данча стала Жаклин Трой. Во время операции он повредил ей голосовые связки, трахею и артерию. После вмешательства женщина могла говорить только шёпотом, испытывала трудности с глотанием, и в течение нескольких недель получала питание через зонд, так как пища проникала в дыхательные пути. В декабре 2012 года нейрохирурга Кирби пригласили для оказания помощи Трой, страдавшей от тяжёлой инфекции. Изучив медицинские документы, он спросил врача, передавшего ему пациентку: «Это был Кристофер Данч?» Ответ был очевиден без дальнейших пояснений.
Последней пострадавшей стал Джефф Глидуэлл, упомянутый в начале материала. После операции с его участием Данч был окончательно отстранён от медицинской практики. Национальный банк практикующих врачей США 26 июня 2013 года аннулировал его лицензию, поддавшись на обращения хирургов Кирби и Хендерсона, но не бывших работодателей Данча. При этом некоторые специалисты опасались, что отстранение может быть временным. «Я был в ужасе от термина "отстранён", — вспоминал Хендерсон. — То есть это означало, что он может получить лицензию обратно в какой-то момент, и я уже знал о том, насколько бойким был доктор Данч, и насколько он обезоруживал, и насколько дружелюбным и умным он выглядел всякий раз, когда представлялся людям, на которых хотел произвести впечатление. Я был обеспокоен тем, что он сделает то же самое и вернёт себе лицензию, будь то шесть месяцев спустя, год или два».
В последующий период Данч неоднократно попадал в поле зрения полиции. Сначала его задержали за управление автомобилем в состоянии алкогольного опьянения — в момент ареста у машины были спущены две шины. Позднее он предпринял попытку забрать своего сына у бывшей супруги, а затем был задержан при попытке кражи товаров в магазине Walmart на сумму около 800 долларов — среди прочего он пытался вынести очки, часы и чемоданы. На тот момент он уже был официально признан банкротом, имея задолженности на сумму около миллиона долларов, и продал свою долю в бизнесе за 10% от рыночной стоимости. Информация о результатах его медицинской деятельности стала достоянием общественности благодаря искам, поданным против клиник. Несмотря на это, он продолжал оставлять в интернете комментарии, в которых утверждал, что действовал правильно, а ответственность за последствия возлагалась на него несправедливо.
Позже Данч был замечен возле отделения Chase Bank в Северном Далласе и доставлен в психиатрическую больницу Green Oaks для обследования. По словам Дженнифер Янг, он незаконно проникал в её жильё. В одном из случаев она обнаружила его внутри своей квартиры, с видимыми следами крови. Данч утверждал, что подвергся нападению со стороны частного следователя, якобы нанятого адвокатами, представляющими интересы его бывших пациентов. Однако данные заявления не были подтверждены официально.
Родственники пострадавших пытались добиться справедливости, однако законодательство штата Техас ограничивало размер компенсации по искам против медицинских учреждений суммой в 250 тысяч долларов. Кроме того, для привлечения самого Данча к уголовной ответственности требовалось доказательство наличия злого умысла, а не только халатности. Дело Мэри Эшфорд находилось на грани истечения срока давности — оставалось менее двух месяцев. Обвинение было построено именно на её случае, поскольку он позволял выдвинуть обвинение в нападении с отягчающими обстоятельствами против пожилого человека и при наличии умысла предусматривал пожизненное заключение.
Дополнительной сложностью стало формирование компетентного жюри присяжных, способного различать медицинскую ошибку и халатность. Для отбора была разработана анкета и организовано трёхдневное собеседование среди 75 кандидатов. В результате был сформирован состав из 12 человек, в числе которых были бывшие врачи, медработники и представители делового сообщества. Отказ медицинских учреждений от комментариев также осложнял процесс, так как они фактически способствовали продолжению практики врача, несмотря на неоднократные инциденты. Это дело стало беспрецедентным в судебной практике США, что усугубляло ситуацию в рамках прецедентного права.
Основной линией обвинения было представление показаний потерпевших, на основании которых был сделан вывод о том, что к моменту операции над Эшфорд Данчу неоднократно указывали на недопустимость его методов. Тем не менее он продолжал их использовать. В ходе слушаний несколько членов жюри не смогли сдержать эмоций при прослушивании свидетельств.
Существенным доказательством стало также письмо, отправленное Данчем своей ассистентке и любовнице Кимберли Морган. В нём он написал: «Любой близкий мне человек думает, что я, вероятно, нечто среднее между богом, Эйнштейном и антихристом. Потому что как я могу делать всё, что захочу, и пересекать границы всех дисциплин, словно это детская площадка, и никогда не проигрывать? Ты, мое дитя, единственная, кто стоит между мной и другой стороной. Я готов оставить любовь, доброту, благость и терпение, которые я смешиваю со всем остальным во мне, и стать хладнокровным убийцей».
По словам самой Морган, поведение Данча резко менялось: в присутствии пациентов он был обходительным и заботливым, но вне поля зрения других людей становился раздражительным и агрессивным. Отягчающим обстоятельством стало также его финансовое положение — к моменту судебного разбирательства он оказался в полной нищете и был вынужден воспользоваться услугами государственного защитника.
Несмотря на все обвинения и предоставленные доказательства, Кристофер Данч продолжал демонстрировать уверенность в себе, оставаясь внешне спокойным и убеждённым в своей компетентности как хирурга. «Мне всегда казалось, что даже в тюремной одежде он излучал уверенность, — сказал Ричард Франклин, ещё один член команды защиты. — И я, конечно, мог понять, почему пациенты доверяли ему».
Однако ситуация изменилась, когда присяжным были представлены экспертные заключения по поводу многочисленных серьёзных ошибок, допущенных Данчем в ходе операций. По словам его адвокатов, в этот момент поведение обвиняемого резко изменилось. «Наверное, он думал, что у него дела идут неплохо, — отметил Франклин. — Действительно и искренне, он так считал. Пока не услышал мнение тех экспертов».
После тринадцати дней судебных слушаний присяжным потребовалось всего четыре часа для вынесения вердикта. 20 февраля 2017 года суд признал Кристофера Данча виновным и приговорил его к пожизненному заключению. Он стал первым врачом в истории Соединённых Штатов, получившим пожизненный срок заключения исключительно за деяния, совершённые в рамках своей медицинской деятельности. Согласно решению суда, он не имеет права на условно-досрочное освобождение до июля 2045 года — к этому времени ему исполнится 74 года.