Когда-то территория, которая сегодня известна как пустыня Сахара, представляла собой плодородные земли с густой растительностью, многочисленными реками и обилием дикой природы. Здесь обитали стада антилоп и диких овец, водоёмы изобиловали рыбой, а травяной покров достигал роста взрослого человека. Умеренные дожди регулярно орошали склоны гор, создавая благоприятные условия для жизни. Однако этот природный ландшафт претерпел кардинальные изменения: на месте некогда зелёной и обильной местности образовалась крупнейшая в мире пустыня. Сегодня лишь отдельные оазисы напоминают о былом изобилии, сохранив реликты некогда существовавшей экосистемы. Наскальные изображения и предания коренных народов свидетельствуют о богатой жизни в местах, где теперь господствуют песчаные дюны и скалистые обнажения.
Ещё античные историки, включая Геродота и Страбона, упоминали о более влажной и зелёной Сахаре, отличной от её современного облика. Однако в последующие эпохи, особенно в период Просвещения, такие свидетельства считались мифологизированными и недостоверными. Их нередко приравнивали к легендам о фантастических существах, считая фольклорным искажением действительности.
Однако ситуация начала меняться с развитием научных экспедиций в XIX веке. В 1850 году немецкий путешественник и учёный Генрих Барт, участвовавший в экспедиции Джеймса Ричардсона в глубинные районы Сахары, обнаружил в юго-западной части Ливийской пустыни наскальные рисунки — петроглифы, изображавшие сцены охоты и домашнего скота. Эти находки указывали на наличие в прошлом более благоприятных климатических условий. Барт высказал предположение о существенном изменении климата, которое могло привести к увлажнению региона. За пять лет он преодолел почти 20 тысяч километров и оставил после себя обширный научный архив объёмом около 3500 страниц, охватывающий этнографию, географию и лингвистику Сахарской Африки. Его труды остаются актуальными и сегодня.
В 1923 году египетский аристократ и исследователь Ахмед-паша Хассанейн возглавил экспедицию в Ливийскую пустыню с целью нанести на карту один из последних не исследованных участков Северной Африки. Этот регион находился на пересечении границ Египта, англо-египетского Судана, Французской Экваториальной Африки и Итальянской Ливии — территорий, на тот момент остававшихся «белыми пятнами» на картах. Хассанейн уже обладал значительным опытом в изучении Сахары, однако именно в этой экспедиции ему удалось сделать по-настоящему сенсационное открытие: он обнаружил наскальные изображения саванных животных на удалённой горе Джебель-Увайнат. Учитывая, что за весь маршрут длиной более 400 километров экспедиции встретился лишь один пригодный для жизни источник воды — колодец — находка приобрела особую ценность.
С конца XIX века археологи и путешественники всё чаще стали находить изображения животных, людей и сцены охоты в самых неожиданных уголках Сахары. Количество подобных открытий стремительно увеличивалось, и уже к началу 1920-х годов исследователи начали задумываться над возможными климатическими изменениями, произошедшими в регионе. В 1921 году была предложена теория о том, что изменения в орбитальном движении Земли вокруг Солнца способны влиять на интенсивность африканских муссонов. Хотя первоначально эта гипотеза имела ряд неточностей, позднейшие геологические и климатологические исследования подтвердили существование связи между орбитальными циклами и глобальными изменениями климата. Именно эти идеи вдохновили венгерского путешественника Ласло Альмаши на формирование концепции «Зелёной Сахары» в 1930-х годах.
На протяжении всего XX века всё чаще публиковались данные, подтверждающие, что в прошлом климат Сахары был значительно более влажным. Обнаруженные остатки древних озёр, свидетельства наличия густой растительности и более полноводного Нила привели к пересмотру прежних взглядов на историю региона. Современное научное сообщество пришло к выводу, что в голоцене Сахара переживала длительный влажный период, по своим масштабам превосходящий предыдущие представления. До появления методов радиоуглеродного датирования господствовала так называемая «плювиальная гипотеза», согласно которой влажные периоды совпадали с ледниковыми стадиями. Однако начиная с 1970-х годов климатологи стали связывать увлажнение региона преимущественно с прецессионными циклами Земли.
Исследования африканского влажного периода ведутся с использованием методов палеоклиматологии, климатического моделирования и анализа археологических памятников. Данные, полученные из отложений, оставленных растительностью (включая листовой воск), озёрами, болотами, а также следами человеческой деятельности, помогают реконструировать прошлую экологическую обстановку. Пыльца, донные осадки и уровень древних озёр дают представление о биоразнообразии и динамике ландшафтов. Кроме того, анализ древесного угля и ископаемых листьев позволяет отследить изменения в растительном покрове Сахары.
Интеграция геологических, климатических и биологических данных показывает, что значительное озеленение Сахары произошло благодаря совокупности факторов: изменению наклона земной оси, усилению африканского муссона и росту концентрации парниковых газов, что стимулировало развитие растительности. Во время последнего ледникового максимума, около 19000 лет назад, регион представлял собой засушливую зону с обширными дюнными массивами, лишённую постоянных водоёмов. Основные реки — включая Нигер, Сенегал и Белый Нил — либо пересыхали, либо существовали в виде временных потоков. Озёра, такие как Виктория, Чад и Танганьика, находились на минимальных уровнях или полностью высыхали.
Начало африканского влажного периода датируется примерно 15100–14500 годами назад, в конце первого события Хайнриха (H-1), и совпадает с потеплением, известным как интерстадиал Бёллинга–Аллерёда. В этот период начали формироваться или расширяться озёра, включая Чад, активизировалось оледенение на Килиманджаро, и аридные зоны начали зарастать. Эти климатические изменения происходили синхронно в разных регионах Северной и Тропической Африки, а продвижение увлажнения вглубь Сахары и на Аравийский полуостров заняло порядка 1–2 тысячелетий. Озеро Виктория переполнилось, а озёра Альберт и Тана вновь стали источниками водоснабжения Белого и Голубого Нила соответственно. Белый Нил вышел из берегов, затопив прибрежные районы и восстановив постоянное течение в сторону основного русла Нила. В Египте зафиксированы наиболее масштабные наводнения, сопровождавшиеся обильным отложением ила. По оценкам, уже 17000–16800 лет назад таяние ледников Эфиопского нагорья способствовало росту стока и переносу осадков в речные системы. В пределах Восточноафриканского рифта уровень озёр начал стабильно подниматься между 15500 и 12000 годами назад. Примерно 10500 лет назад озеро Киву вновь стало переполняться и перетекать в Танганьику.
Примерно в период между 10120 и 8550 годами до н.э., на завершающем этапе фазы глобальных наводнений и потопов, на территории Северной Африки существовала эпипалеолитическая иберо-мавританская культура. В научной литературе она также упоминается под названиями оранская или уштатийская — в зависимости от географических зон основных археологических находок. Существует несколько гипотез относительно её происхождения. Согласно одной из версий, культура возникла в результате миграции кроманьонцев, представителей так называемой мехтоидной расовой группы, с Иберийского полуострова, что и послужило основой для её названия. Альтернативная точка зрения предполагает, что она произошла от более древней атерийской культуры, ранее населявшей эти регионы. Современные палеоантропологические и археологические исследования склоняются к тому, что истоки иберо-мавританской культуры восходят к халфской культуре, существовавшей на территории Египта в период XXIV–XV тысячелетий до н.э., представители которой с началом климатического потепления переместились на запад.
Археологические материалы, относящиеся к данному периоду в Северной Африке, на сегодняшний день обнаружены в ограниченном количестве. Считается, что многие следы материальной культуры могли быть утрачены вследствие повышения уровня Мирового океана, приведшего к затоплению прибрежных и низменных районов.
По мнению современных исследователей, наиболее влажным и тёплым этапом в природной истории Сахары был так называемый неолитический субплювиал — климатический период, продолжавшийся примерно с 9000 до 5000 лет назад. Он коррелирует с Атлантическим периодом в климатической истории Европы. По окончании этого этапа начались циклы похолоданий и засух, сопровождавшиеся ускоренным процессом аридизации региона.
В ту эпоху значительная часть Сахары представляла собой обширную зону озёр, рек и саванн. Реки, ныне известные как вади, в том числе на средиземноморском побережье Северной Африки, были полноводными и постоянными. Среди крупнейших водотоков того времени была река Таманрассет, чьё русло в настоящее время зафиксировано исключительно с помощью спутниковых данных. Она играла важную роль в гидрографической системе региона. Озеро Туркана, расположенное на территории современной Кении, имело гидрологическую связь с бассейном реки Нил.
На территории современного Туниса, в районе, где сейчас расположены шотты — солёные замкнутые озёра без стока, в прошлом существовало большое пресноводное озеро, по площади превышавшее озеро Виктория. Другими возможными остатками древних водоёмов являются озеро Мегафеццан в Ливии и озеро Птолемей в Судане.
Особенно значительным по площади было озеро Чад в период, когда оно достигало состояния так называемого Мега-Чада или палео-Чада. Его акватория охватывала до 300–400 тысяч км², что делало его крупнейшим внутренним водоёмом Африки, превосходящим по площади современное Каспийское море. Уровень воды был выше нынешнего на 30 метров. Около 7000 лет назад в фазе максимального разлива водоём был связан с Атлантическим океаном через речную систему Нигера.
В период неолитического субплювиала, характеризующегося мягким и влажным климатом, значительная часть территории Сахары стала пригодной для заселения. Это способствовало формированию развитых неолитических сообществ южнее Атласских гор — на плато Ахаггар, в горах Тибести, в районе долины Нигера, а также в окрестностях озера Чад. Увлажнение климата обеспечило обилие пресноводных источников и водоёмов, в которых водились различные виды рыбы, водоплавающие птицы, моллюски, а также гиппопотамы и крокодилы.
Население использовало разнообразные приёмы добычи пищи — от охоты с применением плотиков и лодок до рыболовства с помощью сетей, гарпунов, крючков и ловушек. Наличие стабильных водных ресурсов и прибрежного образа жизни обеспечивало более высокую плотность населения по сравнению с ранними кочующими группами охотников и собирателей. Развитие местной керамики позволило не только готовить, но и хранить жидкие блюда, что привело к включению в повседневный рацион таких продуктов, как супы, жареная рыба и злаковые каши. Последние стали особенно распространёнными благодаря активному сбору дикорастущих злаков.
Именно к этому периоду относятся культурные памятники, оставленные древними сообществами, наиболее известным из которых является наскальное искусство Сахары. Эти изображения являются важным источником сведений о быте, верованиях и хозяйственной деятельности неолитических народов региона.
Существенная часть сведений о повседневной жизни прибрежных сообществ неолита поступает из археологических данных, собранных британским археологом Энтони Аркеллом в период Второй мировой войны. В своём отчёте он описал остатки поселения позднего каменного века, расположенного на песчаном берегу Голубого Нила, примерно на 4 метра выше современного уровня его максимального разлива. На момент существования поселения окружающий ландшафт представлял собой саванну, а не пустыню. Об этом свидетельствуют зоологические находки: в частности, кости антилоп, требующих для обитания обширные травянистые пастбища.
Основной рацион местного населения составляла рыба, что подтверждается наличием характерных рыболовных орудий и органических остатков. По оценке Аркелла, уровень осадков в этот период был примерно втрое выше современного, что способствовало развитию растительности и поддерживало экосистему саванны. Анализ скелетных остатков показал их антропологическое сходство с представителями современных нилотских народов, таких как нуэр и динка.
Радиоуглеродный анализ датирует существование данного поселения периодом между 7000 и 5000 годами до н.э. На основании сходства археологических находок, таких как костяные гарпуны и керамика с характерным волнистым орнаментом, с материалами раскопок, проведённых французскими исследователями в Чаде, Мали и Нигере, Аркелл сделал вывод о существовании обширной охотничье-рыболовной культуры. Эта культура была распространена среди населения экваториальной и субэкваториальной Африки примерно на широте современного Хартума — в эпоху, когда климат региона значительно отличался от нынешнего, а Сахара ещё не представляла собой засушливую пустыню.
Эти данные согласуются с рядом других археологических открытий, в частности с находкой, сделанной в 1927 году французским исследователем Сахары Теодором Моно совместно с учёным Владимиром Беснаром в ходе обследования плоскогорья Адрар-Ифорас, расположенного в южной части Сахары на территории современного Северного Мали (область Кидаль), неподалёку от форта Асселар (Асселяр).
Обнаруженный ими скелет анатомически современного мужчины, жившего примерно 7 тысяч лет назад, получил название асселарского человека. Это один из старейших известных человеческих остатков, обладающих фенотипическими чертами, характерными для популяций, позднее заселивших регион Сахеля — от Сенегала на западе до Судана на востоке. Находка имеет важное значение для реконструкции процессов демографической и культурной эволюции в зоне к югу от Сахары и подтверждает существование устойчивых антропологических связей между неолитическими культурами Африки в условиях ещё благоприятного климата.
В период существования иберо-мавританской культуры, но на значительно большем восточном пространстве, возникла другая культура, генетически связанная с предыдущей через Y-хромосомную гаплогруппу Е1. Эта культура оказала ключевое влияние на дальнейшую историю Северной Африки и Западной Евразии. Одним из её ярких представителей были натуфийцы — древний народ, населявший Левант примерно с 12 000 до 9 800 лет до н. э. Они стали одними из первых оседлых жителей региона и сыграли важнейшую роль в переходе от кочевого образа жизни к оседлости.
Натуфийцы первыми среди своих contemporaries одомашнили собак и начали процесс, который в конечном итоге привёл к развитию земледелия и скотоводства. Несмотря на то что натуфийцы ещё не выращивали злаки, археологические раскопки свидетельствуют о наличии у них инструментов для измельчения зёрен, что указывает на эксперименты с производством муки. Именно в этой культуре, как предполагается, начали зарождаться основные концепции хлеба и пива, которые значительно предшествовали развитию полноценного земледелия в Западной Евразии. Несмотря на свою приверженность к охоте, рыболовству и собирательству, натуфийцы создавали постоянные поселения, строили зернохранилища и основали один из древнейших городов мира — Иерихон.
Генетические исследования показали, что около 44% генома натуфийцев связано с базовой евразийской линией, которая отделилась от других евразийцев до их разделения на восточных и западных. Эта линия отличается минимальным или полным отсутствием смешения с неандертальцами, что выделяет натуфийцев среди других древних популяций региона. Большинство неолитических фермеров Плодородного полумесяца, а также современные евреи и арабы являются наследниками натуфийцев.
Кроме того, существует мнение, что натуфийцы были носителями праафразийского языка, предка всех семитских, берберских, кушитских и чадских языков. Реконструированные слова, обозначающие флору и фауну, а также следы языкового контакта с семьями языков Евразии, позволяют утверждать, что прародина афразийских языков находилась на Ближнем Востоке, возможно, в Леванте. Некоторые учёные считают, что носители натуфийской культуры могли говорить на праафразийском языке незадолго до его разделения на отдельные языки. Этот процесс подтверждается терминами для раннего скота и сельскохозяйственных культур как в Анатолии, так и в Иране. Свидетельства, указывающие на использование кушитского языка в Южной Аравии, также подтверждают ближневосточное происхождение, хотя возможны теории о Северной Африке или Африканском Роге.
В IX-V тысячелетиях до н. э. севернее Атласских гор иберо-мавританская культура была поглощена капсийской культурой. Предположительно пришедшие из региона Африканского Рога, носители капсийской культуры использовали лук и стрелы раньше, чем в Северной Европе, и говорили на афразийских языках. На их стоянках были найдены орнаментированные сосуды из страусиных яиц, и считается, что они оставили наскальные росписи в Северной Африке и Восточной Испании. К концу IV тысячелетия до н. э. эти носители смешались с местными жителями Северной Африки, образовав средиземноморский антропологический тип. Последние представители мехтоидной расы — гуанчи — сохранились на Канарских островах, но их языки, несмотря на берберское влияние, говорят о долгом историческом взаимодействии.
В VIII-VII тысячелетиях до н.э. на территории Ближнего Востока и Сахары начался распад афразийской языковой общности, и одна из их ветвей, объединявшая будущих египтян с ливийцами, двинулась на восток. Примерно в начале V тысячелетия до н.э. предки египтян уже пришли в Египет, где проживали племена, принёсшие с Ближнего Востока оседлое оросительное земледелие, но не знавшие ирригации. Египет в это время - перекрёсток миграций - в VIII-V тысячелетиях до н.э. происходит миграция племён из Передней Азии в Северную Африку через Синай и Баб-эль-Мандебский пролив, в Долине Нила передвигаются, оседают, сталкиваются и смешиваются самые разные антропологические типы, формируя протоегипетское население. Примерно с V тысячелетия до н.э. в Египте начинается Первый додинастический период. В долине Нила одна за другой появляются неолитические культуры и постепенно развивается ирригационное земледелие. Египтяне осваивают гончарное дело и ткачество, несколько позже - обработку меди и других металлов.
Миграции с Ближнего Востока не только в Европу, но и в Северную Африку через долину Нила подтверждаются распространением Y-хромосомной гаплогруппы R1b. Примерно 7300 - 5700 лет назад - так генетики оценивают время прихода в район озера Чад носителей этой гаплогруппы, субклады которой сейчас присутствуют, в частности, и у негроидного народа Тубу.
В южной части Сахары существовали различные культуры, о чём свидетельствуют археологические находки. В пустыне Тенере, неподалёку от Гоберо, на северо-востоке Нигера, были обнаружены уникальные доказательства существования людей и погребений, относящихся к двум культурам: киффийской (7700-6200 гг. до н.э.) и тенерийской (5200-2500 гг. до н.э.).
Киффийцы были высокими людьми, их рост превышал 180 см. Они вели образ жизни охотников и собирателей, возможно, имея родственные связи как с носителями иберо-мавританской, так и капсийской культур. Среди археологических находок в их области проживания были найдены кости крупных животных, характерных для саванны, что указывает на то, что они обитали вблизи озера, существовавшего в бассейне реки Нигер в тот период.
Причиной исчезновения киффийской культуры стала длительная засуха, продолжавшаяся с 6000 по 4200 годы до н.э., что совпало с оползнями в Норвежском море. На основе исследований зубной антропологии учёный Джоэл Д. Ириш из Ливерпульского университета Джона Мурса выдвинул гипотезу, что общие предки западноафриканских и прото-бантуских народов, возможно, появились в юго-западной Сахаре в Гоберо в эпоху киффийской культуры. Они мигрировали с территории Сахары на юг.
Позднее, между 2500 и 1200 годами до н.э., сельскохозяйственные прото-бантуские народы, происходящие из юго-восточной Нигерии и Камеруна, начали двигаться на юго-восток в сторону экватора, что привело к окончательному разделению восточной (банту) и западно-конголезской языковых семей.
Тенерийцы, пришедшие в эти регионы после засухи, не имели никакого отношения к киффийцам и принадлежали к средиземноморской расе. Они были значительно ниже ростом и более грацильными по сравнению с носителями киффийской культуры. Тенерийцы занимались скотоводством, рыболовством и охотой. Археологические находки свидетельствуют о наличии у них погребальных традиций: они хоронили умерших с глиняными горшками и украшениями из бивней бегемота. Одним из наиболее интересных открытий является тройное захоронение взрослой женщины и двух детей (пяти и восьми лет), датируемое 5300 годом до н.э. Остатки пыльцы, обнаруженные в могиле, указывают на то, что их похоронили на ложе из цветов. Предполагается, что все трое умерли в течение одного дня, однако отсутствие видимых травм на их скелетах и тщательность похоронных обрядов позволяют исключить насильственную смерть. Причина их смерти остаётся неизвестной. В III тысячелетии до н.э. Сахара вновь пережила засуху, и тенерийская культура исчезла. Вероятно, её носители переместились в более благоприятные климатические зоны.
Влажный период в истории Сахары был кратковременно прерван около 8200 лет назад быстрым похолоданием, вызванным колебанием Мезокко. Именно тогда пришёл упадок киффийской культуры, а предки ливийцев и египтян начали двигаться на восток. Ещё на протяжении двух тысяч лет после этого Сахара оставалась зелёной и обитаемой. Окончательный удар природе был нанесён около 6000-5000 лет назад, после засухи 3900 года до н.э. и последующего похолодания 5200 лет назад, связанного с Пиорским колебанием. Это похолодание было масштабным: оно охватило территорию от Новой Англии и Калифорнии до Персидского залива, востока Аравии и прикаспийских степей. Как и колебание Мезокко, оно происходило в рамках климатических циклов Бонда, хотя не исключена версия о возможном воздействии вулканической активности.
События IV тысячелетия до н.э. стали катализатором масштабного опустынивания Сахары. Этот процесс не был мгновенным и растянулся на несколько тысячелетий, но не обратился вспять. Окончание неолитического субплювиала в Африке и Атлантического периода в Европе поспособствовали возникновению первых сложных социальных структур. Засуха 3900 года до н.э. положила конец Убейдскому периоду в Месопотамии и стала причиной роста насилия в долине Нила, что в конечном итоге привело к образованию первых государств в Египте и Шумере. Современное состояние Сахары и Аравии, вероятно, сформировались не ранее чем после засухи 2200 года до н.э., которая способствовала падению Аккадского царства в Междуречье и Древнего царства в Египте. В течение семи тысячелетий хозяйственная деятельность человека, включая выпас крупного рогатого скота и вырубку лесов, продолжала усиливать процесс опустынивания, и климат Сахары за последние пару тысячелетий изменился лишь незначительно.