Уровни свободы: от изоляции к сотрудничеству

История развития человеческой цивилизации представляет собой непрерывный процесс стремления к свободе. Это стремление проявляется как в материальной сфере — в виде борьбы за создание более свободного и справедливого общественного устройства, так и в философской плоскости — в попытках осмысления самого понятия свободы и способов её достижения.

В данной статье предлагается комплексное понимание понятий свободы и несвободы, применимое на различных уровнях социальной организации — от семьи и рабочего коллектива до масштабов всего человечества. Это понимание позволит глубже осознать причины ощущения несвободы человеком в различных социальных контекстах: в окружении, на работе, в стране или в глобальном масштабе. Кроме того, оно создаст основу для практического применения и перевода вопросов свободы и несвободы в плоскость конкретных организационных задач. Для этого необходимо опровергнуть два широко распространённых заблуждения — стереотипы, касающиеся взаимосвязи свободы и общества, а также свободы и индивидуального начала.

I. Общество и свобода: ошибочное противопоставление

Первым значимым заблуждением является восприятие свободы как отрицания общества и его структурных рамок, а несвободы — как проявления коллективизма.

Такое понимание имеет исторические основания: рабство и жёсткие ограничения в рамках общества действительно существовали и представляют собой реальные социальные феномены. Однако считать общество неизменной константой было бы ошибочно. Все известные концепции свободы формировались и функционировали внутри общества, что означает: общество не является противником свободы, оно служит средой, в которой свобода и несвобода приобретают смысл и возможность реализации.

Утверждение, что свобода может существовать вне общества, лишено логики, поскольку понятие свободы вне социального контекста теряет как смысл, так и практическую ценность.

Для лучшего понимания природы связи свободы и общества полезно обратиться к примеру языка.

С точки зрения либертарианца, язык — это система с элементами тоталитаризма: он необходим для интеграции в общество и является обязательным условием коммуникации (первый язык — для вхождения в социальную жизнь). Язык универсален и стандартизирован, что требует соблюдения правил для эффективного взаимодействия. В этом смысле язык можно сравнить с паспортом, который требуется предъявлять при каждом контакте с другими людьми или при работе с текстами. Тем не менее владение языком открывает огромные возможности для действий, достижения целей и влияния на окружающий мир. Между полной неспособностью общаться и мастерским владением одним или несколькими языками существует множество промежуточных уровней, ограниченных как самим языком (например, узкий словарный запас или отсутствие определённых понятий), так и уровнем знания языка (ограниченный словарный запас, узкий круг носителей).

Аналогично строятся отношения между обществом и свободой. Свобода — это социальное понятие, смысл которого проявляется только в контексте общественных отношений. Все известные разновидности свободы — от абсолютной несвободы до максимальной свободы — реализуются внутри общества и отражают уровень его развития.

Рассмотрим основные стадии развития общества с точки зрения степени свободы:

• Нулевой уровень — асоциальное множество. Это группа индивидов, не связанных общими целями или обязанностями, кроме формального членства. Пример — тюрьма, где людей объединяет только место нахождения, а каждый из заключённых преследует свою индивидуальную задачу (отбывание срока), и социальные связи практически отсутствуют. Такой уровень характеризуется полной несвободой.
  

1. Общество принуждения (ранние государства, армия). На этом уровне все участники общества вовлечены в его функционирование, однако выгоды получают лишь узкая группа, принуждающая остальных к участию. Такие общества характеризуются минимальной социальной мобильностью (например, кастовая система), значительным социальным расслоением и жесткой иерархией. Простота и даже грубость организации не позволяют такому обществу эффективно адаптироваться к изменениям и кризисам, так как большая часть населения не заинтересована в стабильности. Абсолютное неравенство на данном уровне — признак полной несвободы.
   
2. Усложнение обществ. Конкуренция между обществами с течением времени приводит к усложнению их социальных структур. Это расширяет возможности для участия граждан в жизни общества, увеличивая количество заинтересованных лиц и укрепляя общественные институты. Появляются новые формы управления и институты, способствующие защите прав и свобод (например, выборные органы власти, республики вместо монархий). Исторические процессы показывают прямую связь между расширением прав и свобод и развитием социальных институтов. При этом величина государства не является определяющим фактором свободы: государство существует уже тысячи лет, одновременно расширяясь и усложняясь, а доступ к власти и избирательным правам со временем стал более широким и демократичным.
   
3. Сложно устроенное свободное (равное) общество. На этом уровне власть распределена между всеми членами общества, делая каждого его участника заинтересованным в существовании и развитии общества. Для поддержания такой системы требуется развитая инфраструктура социальной безопасности и механизмы, не допускающие глубоких социально-экономических неравенств, которые могли бы восприниматься как ограничения свободы.
   

Таким образом:

• Противопоставление «общество — свобода» является ложной дихотомией: на самом деле речь идёт о различных стадиях развития общества, отражающих степень свободы.
  
• Дихотомия «большое — маленькое государство» также не соответствует действительности: организации общества свойственна сложность, при этом менее свободные общества имеют более простую структуру, поскольку общество принуждения не нуждается в развитых институтах, кроме аппарата насилия. Рост свободы требует развития таких институтов, как демократия и социальное государство.
  
• Борьба за распределение свободы в рамках общества — это не отдельный феномен политики, а часть общественных процессов, так как сама политика формируется исключительно в социальном контексте.
  

Общество является неизменной основой человеческого существования, без которой не может существовать ни вопрос свободы, ни сама личность. Человеческая личность — результат групповой эволюции приматов рода Homo (Возникновение эмоций, мышления и сознания из когнитивного диссонанса).
Вопрос свободы в обществе — это вопрос относительного распределения власти в социальном контексте.

• Свобода в обществе — это возможность реализации собственной воли в условиях взаимодействия с другими членами общества и в интересах общего блага.
  
• Несвобода возникает при неравномерном распределении власти, когда реализация собственной воли одной части общества ограничивает свободу взаимодействия или доступ к общим ресурсам других его членов. Иными словами, несвобода — это ситуация одностороннего ограничения свободы воли в рамках общества.
  

II. Индивидуальное начало и свобода

Индивидуальное начало не следует путать с понятием индивидуальности, как его обычно понимают. Индивидуальное начало — это совокупность тех элементов, которые могли бы возникнуть только у человека как у одиночного животного. Речь идёт прежде всего о базовых инстинктах и потребностях: выживание, питание, размножение и подобное. Всё, что выходит за рамки этих простейших потребностей, не могло появиться у одиночного животного и по определению относится к коллективному началу.

Одной из ключевых характеристик индивидуального начала является его полное отсутствие уникальности. Базовые потребности у всех людей одинаковы, различаясь лишь степенью выраженности и индивидуальными особенностями. Все же, что связано с личной уникальностью и особенностями, принадлежит коллективному началу.

Интересно, что сама потребность в индивидуальности и выражении своей уникальности — также результат коллективного существования. В условиях одиночного существования уникальность теряет смысл, поскольку отсутствуют «другие», от которых можно было бы отличаться и чьё признание имеет значение.

С точки зрения индивидуального начала, то есть с позиции базовых потребностей, выделяться невыгодно. Это противоречит фундаментальным преимуществам коллективного образа жизни — возможности укрыться в группе, разделить риски и угрозы с другими. Например, для обезьяны быть одним из тридцати одинаковых особей намного безопаснее, чем выделяться, поскольку уникальность — это скорее риск, чем преимущество. Эволюция, как правило, поощряет мимикрию, а не исключительность.

Группа «особенных» чаще всего подвергает такого индивида наказанию. Это нередко воспринимается как диктатура коллектива, однако на самом деле наказание за непохожесть — проявление коллективного индивидуализма. Особенные нарушают монолитность группы, которая обеспечивает безопасность и распределение ресурсов. Если один берет больше, то другим остается меньше. Индивидуальное начало по своей природе не содержит оснований для разнообразия — это набор базовых потребностей, направленных на себя. Следовательно, объединённые в стаю асоциальные индивидуумы, обладающие только индивидуальным началом, сформируют однородное, безликое сообщество, снижающее индивидуальные риски.

Индивидуальное начало проявляется через нетерпимость и конформизм. Все отрицательные характеристики групп — однообразие, безликость, нетерпимость и давление к конформизму — это результат проявления индивидуального начала в коллективной среде. Чем менее социальны люди, тем выше вероятность формирования антиутопической группы на основе их объединения.

Стремление к индивидуальности — это функция социального начала, поскольку её польза реализуется исключительно в коллективе. Это проявляется в возможности распознавать и отличать друзей, в упрощении поиска партнёров, а также в обогащении группы за счёт разнообразия талантов и способностей её участников. Разнообразие (diversity) является ресурсом группы.

История людей, которые борются за проявление своей уникальности, преодолевая сопротивление группы, — это пример коллективистов, которые расширяют границы группы и её потенциал, внося в неё новое качество. В то же время, история агрессивных, внешне монолитных групп, которые изнутри разлагаются и становятся средой для пассивного конформизма и эгоизма, отражает доминирование индивидуального начала.

Стремление к уникальности возможно лишь в сочетании с толерантностью и альтруизмом. Толерантность — это способность замечать и принимать уникальность другого, позволяющая ей занять полезное место в группе. Альтруизм, в свою очередь, обеспечивает толерантность независимо от прямой личной выгоды. Эти качества свидетельствуют о зрелом и устойчивом коллективе, поскольку функция нетерпимости в природе — самозащита.

Одиночное животное не способно выработать толерантность и альтруизм, поскольку отсутствуют условия для их формирования. Только общество, обеспечивающее чувство безопасности, позволяет проявиться социальному началу и развить эти качества. Таким образом, нетерпимость и конформизм — естественные проявления индивидуального начала, а не морально «плохие» черты.

Группа, в которой доминирует индивидуальное начало, проявляющееся через конформизм, нетерпимость и внутреннюю коррупцию, представляет собой пример низкой стадии социализации. Негативные стереотипы о коллективизме, при этом, относятся скорее к таким группам — совокупностям вульгарных индивидуалистов, чем к настоящим коллективам. Однако это состояние не является окончательным, а лишь отправной точкой на пути социализации и развития коллективного начала, которое в перспективе обеспечит одновременно и безопасность, и разнообразие.

Социальные фобии, такие как ксенофобия, расизм, гомофобия и трансфобия, возникают не из-за наличия «плохих» качеств у людей, а как проявление недостаточной социализации или несоответствия с конкретной группой. Практика совместной жизни, участие в общих делах и трудовых акциях способствуют снижению этих фобий и раскрытию в человеке его социального начала.

III. Свобода и человеческая природа

Понятие свободы и ощущение несвободы в человеческих отношениях глубоко укоренены в природе человека.

Человек не является ни чистым индивидуалистом, ни исключительно коллективистом. Он — результат длительного взаимодействия и взаимного влияния индивидов друг на друга на протяжении многих поколений. Человеческая сущность — это синтез, рожденный из напряжения между индивидуальным и социальным началами.

Понятие «быть человеком» формировалось в ходе групповой эволюции. Все элементы, которые составляют «человеческую» составляющую индивидуальности, возникли и закрепились благодаря коллективному опыту и культурному развитию человечества.

Человечность характеризуется следующими признаками:

• Она возникла коллективно: её основные параметры сформировались в процессе эволюции социальных животных, особенно стайных приматов.
• Она развивается коллективно: благодаря появлению культуры, люди накапливают, осмысливают и передают опыт совместной жизни, формируя культурно-историческую надстройку, базирующуюся на эволюционных основах человечности.
• Она реализуется коллективно: усваивая культурный опыт на интуитивном уровне в процессе воспитания, каждое новое поколение воспроизводит или корректирует этот опыт.

Особое значение в развитии человечности имеет речь. Язык — фундаментальный элемент, отличающий человека от животного, заложивший основы культурного накопления и передачи опыта. Он является основой мышления и индивидуальности, одновременно оставаясь коллективным достоянием, появившимся и закрепившимся в коллективном использовании.

История языка охватывает множество поколений, чей опыт отражён в современных языках. Язык демонстрирует коллективистскую природу человеческой индивидуальности: даже самые убеждённые индивидуалисты могут выразить и разделить свои мысли лишь благодаря тому, что язык — это средство коллективного общения, неизменно и неизменяемо коллективное.

Свобода слова, как ключевой элемент коллективной коммуникации, служит моделью свободы в обществе в целом. Свобода требует общего пространства для диалога, развитого языка и способности эффективно его использовать. Аналогично, человеческая свобода возникает и реализуется в контексте общественных отношений, развиваясь по мере их усложнения и совершенствования.